Вчера появилось большое интервью Миха из Нестандартного Варианта обо всём понемногу, в том числе и о рэпе. Почитать полностью вы можете там, а нас же интересует в первую очередь часть о музыке.
Минская молодежь, по наблюдениям Дмитрия, изменилась. Он говорит, что сейчас молодые люди имеют массу возможностей для развития и творчества, но часто не пользуется этими благами.
— У нас вообще ничего не было, кроме улицы, и мы сами по себе делали какое-то движение. А сейчас есть телефоны, компьютеры и другие устройства, которые большинство использует для развлечения, а не создания какого-нибудь продукта. Зря они просто в них втыкают, сидят в социальных сетях и проживают так самые лучшие годы.
Также, по словам собеседника, в Минске пропала молодежная рэп-культура, которая была в начале и середине 2000-х. Дмитрий говорит, что хоть сейчас в столице и стало больше рэп-групп, но в городе нет «комьюнити».
— Сейчас каждый делает сам по себе, выкидывает в социальную сеть и на этом все. А потом начинаются обсуждения, кто валит отстойно, а кто нет, хотя раньше абсолютно все уважали друг друга, все были братанами. А теперь все конкуренты, что не очень хорошо и скучно.
Сейчас, говорит Михневич, уже нет и среды для рождения социальной, а не коммерческой рэп-музыки. Он рассказывает, что «Нестандартный вариант» родился из того, что происходило в 90-е в Борисове, откуда Дмитрий родом.
— Я помню, как мы могли спокойно сидеть на одной лавочке с 14-летними ребятами, которые просто убивались наркотиками. Эта вся неустроенность у меня впоследствии выливалась в песни. Я пел о том, что видел, а в Минске треки рождались из борисовских воспоминаний.
И эта понятная многим музыка имела успех не только в Минске, но и во всем СНГ. «Нестандартный вариант» показал широкой публике ближнего зарубежья, что в Беларуси есть нормальный рэп. Они выступали на больших фестивалях, давали регулярные концерты, а их клипы по несколько раз в день появлялись на музыкальных каналах.
— Но это был абсолютно некоммерческий проект, и я продолжал работать на тракторном. Люди в трамвае удивлялись, что только что видели меня по телевизору, а сейчас я стою рядом с ними в транспорте. Спрашивали, где моя машина, а о какой машине может идти речь, если с концерта мы в лучшем случае зарабатывали 150 долларов на троих.
Но были у ребят и более эффектные появления на публике. Собеседник вспоминает, как однажды они приехали на вручение музыкальной премии в Дворец Республики на огромном тракторе «Беларус», который завод им выделил специально на это мероприятие по просьбе Дмитрия. Но слава в данном случае вовсе не значила, что группа должна жить долго.
— Году в 2009-м мы достигли своих высот, и я понял, что дальше группа может существовать только как коммерческий проект. Более того, в стране уже пропала та неустроенность, о которой мы пели, а выдумывать песни ради заработка я не умею, ведь я даже не поэт, и музыкантом меня сложно назвать.
Хороший пример честности по отношению к самому себе.
